— Осторожно вперед! Такси останавливать не будут.
Мерседес медленно пополз вперед, затерявшись в медленно продвигающейся, извивающейся как змея цепочке разномастных машин. Их не досматривали — опасности от гражданских машин здесь не ожидали. Под мрачными взглядами боевиков самообороны, стоящих на блоке мы миновали бетонные заграждения.
Ирак, Багдад
Район Садр-сити
29.08.2006 г.
Наш Мерседес, рыча дизельным мотором медленно тащился по улице Садр-Сити. Ехать я пытался осторожно — на дороге было полно ям и можно было на-раз убить даже мерседесовскую подвеску. Сначала я старался объезжать ямы, но потом бросил это дело — бесполезно, обогнешь одну — попадешь в другую. Старался только не попадать в самые крупные, некоторые были размером с настоящее озеро и выглядели так, что в них и слон провалится.
Местные аборигены на сей раз на нас внимания не обращали, такси оно и есть такси. Как я и предполагал, никакого интереса, что здорового, что нездорового такси не вызывало.
— Сворачивай!
Шариф махнул рукой, показывая вправо. Наш Мерседес свернул в небольшой проулок, дома в котором были относительно чистые и неразрушенные. Даже нечистот здесь было намного меньше, чем на главной улице.
— Стоп.
Вышли из машины, Душан сразу прижался к противоположной стене, направив автомат в сторону главной дороги (журналист есть журналист, хе-хе…). Я встал посередине улицы (машины здесь почти не ездили) и начал рассматривать жилище.
Дом как дом, двухэтажный из серых бетонных плит. Как я понял, на первом этаже раньше была лавка, второй этаж когда-то был жилым. Удивительно, но этот дом, при том, что в Садр-Сити нехватка жилья была жуткая, жители порой теснились по десять — двенадцать человек в одной небольшой комнатушке, этот дом стоял незанятым, железные ставни были захлопнуты. На первый взгляд — более чем достойное жилище.
Я огляделся по сторонам. Тоже неплохо — дом стоял в узком проулке, которая каждым своим концом выходила на большую улицу. Если придется сматываться — лишним это не будет.
— Что за домом?
— За домом еще один дом — хитро ухмыльнулся Шариф — но на крышу ведет люк, можно по крышам до соседнего квартала добраться…
Умный малый…
— Мне он потребуется на месяц — сказал я.
— Согласен.
— Сделка! — решительно сказал я, протянул Шарифу руку, тот с важным видом пожал ее — Давай показывай дом…
Шариф достал тяжелую связку ключей, один за другим отомкнул три тяжелых замка, отодвинул толстую металлическую щеколду. Дверь кстати в доме была тоже металлической и из хорошей стали, что в здешних местах немаловажно. Один за другим мы зашли в дом.
Дом как дом, для Ирака очень даже неплохой. На первом этаже — примитивное торговое оборудование, выпуска восьмидесятых годов — видимо здесь раньше была лавка. Лампочка, которая сейчас не светила — в Садр-Сити нормального освещения не было. Узкая винтовая лестница на второй этаж (и, что самое хорошее — доступ на второй этаж перекрывается стальным люком). Второй этаж — короткий коридор и две пустые комнаты, справа и слева. В конце коридора — лестница и люк на крышу. Получилось даже лучше, чем я думал — можно неплохо держать оборону даже против превосходящих сил, а применить РПГ проблематично — слишком узкая улочка, самого же стрелка контузит взрывной волной.
— Хорошо — сказал я — теперь давай познакомимся с твоими башибузуками. Где они?
— Они на нашем складе, аль-Наджи, куда ты ездил прошлый раз.
Снова заперли дом на все замки, накинули щеколду. Выезжать из узкого проулка задом было сложно, поэтому пришлось проехать вперед и потом дать круг по соседним улицам, чтобы подъехать к тому складу, на котором мы отоваривались «железом» прошлый раз. Заезжать в этот раз было проще, Мерседес — это не громадный Ошкош.
Выйдя из машины, я в очередной раз поразился тому чудовищному запаху, который царил вокруг, бил в нос, пропитывал одежду. Даже в «автономке» на несколько дней вынести такую вонь крайне сложно, чего уж говорить про тех людей, которые здесь рождаются и умирают, которые живут здесь годами. Как они здесь выживают? Находясь здесь, я частично начал понимать шахидов — такую жизнь как у них вполне можно сменить на рай с семьюдесятью девственницами на входе.
— Где они?
Шариф оглушительно свистнул, метрах в тридцати от нас, резко распахнулась дверь. Я моментально присел на одно колено, направив ствол автомата на дверь, на противоположной стороне улицы приготовился к стрельбе Душан. Однако дернулись мы напрасно — из дверей показались чумазые, вразнобой одетые арабчата, лет десяти-двенадцати. Оружия они совершенно не боялись
— Никогда так больше не делай, Шариф — пристрожил я своего помощника — это совсем не смешно и не занимательно. У всех нервы на взводе, а в Садр-Сити — особенно. Словить автоматную очередь так можно запросто. Дошло?
— Дошло — ответил Шариф, хотя по глазам я видел, что ни хрена не дошло. И плохо что не дошло — американские военнослужащие в Ираке после трех лет войны имеют неприятную привычку стрелять, а вопросов потом никто не задает.
Ладно, пустое все это…
Шариф открыл два массивных замка, преграждавших на путь на склад, мы осторожно вошли. Я сел на штабель ящиков, рядом со мной умостился Шариф. Напротив нас с шумным гомоном расселись мои новые помощники. Душан остался на улице, напротив двери чтобы его постоянно было видно, контролировать периметр.
— Отныне Шариф — ваш эмир! — заявил я.
Сидевший рядом со мной Шариф, даже раздувшись от важности, разразился длинной тирадой на арабском. Подождав пока он закончит, я достал из кармана листок с фотороботом полковника Мартина Ковальски, передал его Шарифу, тот внимательно посмотрел и пустил дальше по рукам.
— Смотрите на этого человека! Это американец, недавно я видел его здесь, в Садр-Сити. Тому, кто скажет мне, где он находится, я дам пятьсот тысяч динаров!
Радостный шум, приглушенные разговоры по-арабски….
— Этот человек, скорее всего, ездит на американской машине. Если вы найдете его, нужно проследить, куда он пойдет. Но осторожно! Нельзя, чтобы он вас заметил!
— Нас никто и никогда не заметит, аль-Наджи — важно и даже несколько небрежно сказал Шариф — за это можешь не беспокоиться.
Я положил руку на плечо Шарифа, глянул ему в глаза.
— Слушай меня внимательно, Шариф. Этот человек не такой, как обычные американцы, он очень опасен. Очень! И твоя неоправданная крутость может стоить кому-то жизни. Запомни это сам и втолкуй твоим друзьям — не рисковать! Если вам просто покажется, что он вас заметил — сразу прекращайте наблюдение. Иначе можно пропасть без вести. Ты понял меня?
— Я понял, Майкл — сказал Шариф (надеюсь, действительно понял) — ты дашь нам рисунок?
— Нет — сказал я — даже не думайте об этом. Если этот человек найдет у кого либо из вас рисунок с его лицом — вы умрете. Рисковать нельзя. Завтра, Шариф твои люди докладывают тебе, ты докладываешь мне. Встречаемся у входа в тот переулок, где я живу. В двадцать один ноль-ноль или в девять часов вечера. Понял?
— Понял…
Сеть была закинута, оставалось только ждать. Ждать как паук на краю паутины….
Устроились мы с Душаном неплохо. Четыре вахты по шесть часов каждая. Один с автоматом дежурит на крыше, замаскировавшись с помощью подручных средств, другой отдыхает. На край крыши мы прилепили миниатюрную видеокамеру для того, чтобы иметь возможность просматривать переулок. Два спальных мешка, вместо биотуалета взяли пластиковые мешки, от которых избавлялись, осторожно пробираясь по крышам и сбрасывая на соседнюю улицу, где такого добра были целые залежи.
Мерседес мы накрыли специально приготовленным тентом, полностью закрывавшим машину, чтобы не бросался в глаза.
Питались мы черным шоколадом и армейскими пайками MRE,[88] огня не разжигали. Шоколад был, конечно, вкусным, но приелся, пайки… не будем о плохом.
На случай нападения мы осторожно прошлись по соседним крышам и наметили себе два пути. По одному мы ежедневно спускались (верней спускался один я, Душан страховал с крыши) для встреч с Шарифом, второй держали как путь для эвакуации. И там и там мы прикрепили и замаскировали две прочные веревки черного цвета — случись что — сбросил на землю, спустился по ней и ищи ветра в поле. Но ничего пока не происходило — ни плохого, ни хорошего. Так прошли четыре дня. А сейчас заканчивался и пятый.
Ирак, Багдад
Район Садр-сити
02.09.2006 г
Несмотря на ночь, уже окутавшую черным покрывалом Восток, жизнь в Садр-Сити не замирала. В развалинах домов жгли костры, по темным, освещаемым только отблесками костров и горящих отбросов в двухсотлитровых бочках, проезжали автомобили, слышались непонятные крики. В темноте иногда начиналась едва различимая возня, и что там происходит — желания у меня выяснять не было. Никакого.
